 |  |
 |
|
Михаил Константинович Дитерихс родился 5 апреля 1874 г., в пятницу Светлой седмицы, (все даты до 1918 г. - по старому стилю) в Санкт-Петербурге. По достижении двенадцати лет, он Высочайшим Приказом был зачислен в воспитанники Пажеского Его Императорского Величества Корпуса. Обучение и воспитание в преданности Престолу оставили неизгладимый след в его душе. 8 августа 1894 г. Михаил Дитерихс получил младший офицерский чин подпоручика и отправился к своему новому месту службы, в далекий Туркестан. В 1897 г. он сдал на "отлично" экзамены в Николаевскую Академию Генерального Штаба и вернулся в родной Петербург. В это же время в Академии преподавал курс "История русского военного искусства" проф. Михаил Васильевич Алексеев, будущий Начальник Штаба Верховного Главнокомандующего Российской Армии Николая II и основоположник Добровольческой Армии. Он выделял среди своих слушателей молодого прилежного офицера. Это сыграло впоследствии важную роль во время их совместной службы. В мае 1900 г. за "отличные успехи в науках" был произведен в штабс-капитаны и назначен на службу в Московский Военный Округ. Изменилась и его личная жизнь. Осенью 1897 г., после зачисления в Академию, состоялось его венчание с дочерью генерал-лейтенанта Повало-Шевейковского Марией Александровной. Вскоре у них родились сын Николай и дочь Наталья. В 1902 г. состоялось его производство в чин капитана, и он получил первый орден: Св. Станислава 3-й степени. В 1903 г. кап. Дитерихс был прикомандирован к 3-му Драгунскому Сумскому полку. Полк принял Дитерихса доброжелательно, и он был избран в члены полкового суда. Началась русско-японская война, ставшая для Дитерихса, как и для многих генералов белых армий, первой военной кампанией. Участвовал Дитерихс и в сражении на р. Шахэ и в битве под Мукденом. Его стиль штабной работы отличали внутренняя дисциплина, уверенность в себе. "С началом боевых действий Дитерихс стал Начальником Оперативного отделения штаба Юго-Западного Фронта. В осенние месяцы 1914 г. ему приходилось контролировать практически всю штабную работу. В решающий момент Галицийской битвы, полк. Дитерихс стал и.о. начальника Штаба 3-й Армии. Он блестяще справился с возложенными на него обязанностями. Заслуги Михаила Константиновича не остались незамеченными и начальником Штаба Юго-Западного фронта ген. М.В. Алексеевым. В марте 1915 г. Дитерихс был назначен генерал-квартирмейстером Штаба Юго-Западного фронта. В декабре 1915 г. командование Юго-Западным фронтом принял генерал-адъютант А.А. Брусилов. Он поручил Дитерихсу разработку планов знаменитого контрнаступления, вошедшего затем в историю под именем "Брусиловского прорыва". Однако увидеть результаты своего плана Михаилу Константиновичу не довелось. 22 мая 1916 г. началось наступление Юго-Западного фронта, а 25 мая было объявлено, что Дитерихс отправляется к новому месту службы. Это был далекий Салоникийский фронт, где ему предстояло стать Начальником 2-й Особой Бригады. Перемены произошли и в личной жизни Дитерихса. Распался брак с Марией Александровной Повало-Шевейковской. Но вскоре генерал обвенчался с Софией Эмильевной Бредовой. Оба ее брата были впоследствии известными белыми генералами на Юге России. 19 ноября 1916 г. на плечах отступающего противника 1-й батальон 3-го Особого Русского Полка ворвался в Монастырь. Союзные войска впервые вступили на территорию Сербии, начав освобождение сербского народа от оккупантов. Давний друг России сербский Королевич Александр Карагеоргиевич, прибывший через два дня в освобожденный Монастырь, выразил особую признательность русским войскам. Дитерихс удостоился высшей награды Франции - Ордена Почетного Легиона. В России он получил орден Св. Владимира 2-й степени с мечами. В 1935 г. в Белграде был поставлен памятник Русской славы, выполненный в форме снаряда с фигурой Архистратига Божия Михаила (Небесного Покровителя Михаила Дитерихса) на вершине. На памятнике был высечен российский Императорский орел и надписи на русском и сербском языках: "Вечная память Императору Николаю II и 2 000 000 русских воинов Великой войны", "Храбро павшим братьям русским на Салоникийском фронте. 1914-1918". Под ступенями, ведущими к памятнику, расположена часовня, в которой покоятся останки солдат и офицеров Российской Императорской Армии, отдавших свои жизни за свободу Сербии. Здесь же находится и символическая могила Дитерихса. После освобождения Монастыря наступление союзных сил остановилось. В надеждах на общее весеннее наступление и скорое окончание войны, получили внезапную весть: 2 марта 1917 г. Государь Император Николай II отрекся от Престола. Дитерихс должен был разъяснить своим подчиненным случившийся Акт. И он поступил как солдат, верный принципу "Армия вне политики", заявивший, что главной целью теперь должна стать только Победа. Ведь к этому призывал и Государь в своем Манифесте... А в начале июля Дитерихса срочно вызвали в Россию." [5] Подчиняясь распоряжениям премьер-министра А.Ф. Керенского, Дитерихс 10 августа прибыл в Петроград. Проезжая через Могилев, Дитерихс встретился с Командиром 3-го Конного Корпуса генерал-лейтенантом А.М. Крымовым. Дитерихс получил чин генерал-лейтенанта и стал генерал-квартирмейстером Ставки Верховного Главнокомандующего. Начальником Штаба Ставки стал сослуживец Дитерихса по Юго-Западному фронту генерал-лейтенант Н.Н. Духонин. Октябрь 1917 г. Дитерихс воспринял как закономерный результат безволия Временного Правительства. После убийства красногвардейцами Духонина Михаил Константинович обратился за помощью к французской военной миссии. Французы, помня заслуги генерала награжденного Орденом Почетного Легиона, спасли ему жизнь. Из Ставки Дитерихс перебрался в Киев, где жил вместе с женой по фальшивому паспорту, написав свою фамилию задом наперед ("Схиретидов"). Дальнейшая его судьба оказалась связанной с Чехословацким Корпусом. В ноябре Дитерихс принял должность начальника Штаба Корпуса. Большая часть солдат и офицеров относились к Дитерихсу весьма доверительно (сыграли роль моравские корни Дитрихштейнов). В октябре 1918 г. Дитерихс приехал в Омск, где работало первое антибольшевистское Всероссийское правительство - Уфимская Директория. Но ее время оказалось недолгим. 18 ноября 1918 г. Омский Совет Министров объявил вице-адмирала А.В. Колчака Верховным Правителем России. В ноябре 1918 г. был создан Западный фронт и Дитерихс до середины февраля 1919 г. был начальником Штаба фронта. Он вышел из состава Чехословацкого Корпуса, и 8 января 1919 г. был переведен на службу в Российскую Армию адмирала А.В. Колчака. Особым предписанием от 17 января 1919 г., на Дитерихса возлагалось "общее руководство по расследованию и следствию по делу об убийстве на Урале Членов Августейшей Семьи и других Членов Дома Романовых". С самого начала следствия возник вопрос - остался кто-либо в живых из Царской Семьи и может ли считаться легитимной любая власть, существующая на территории бывшей Российской Империи? Тщательность следствия была максимально возможной в тех условиях. Участие в расследовании Цареубийства укрепило Дитерихса в убеждении, что Гражданская война есть не просто противостояние белых и красных, а противостояние Христа и Антихриста, борьба Добра и Зла, которая должна идти под знаменем Православной Веры. 19 июля 1919 г. Дитерихс отдал первую директиву в новой должности (он был назначен командующим Восточным фронтом). Войскам ставилась задача - отойти в тыл, перегруппировать силы, подтянуть резервы и, после огневой подготовки ударить одновременно, по всей линии фронта. 1 сентября 1919 г. началось последнее наступление Восточного фронта - знаменитая "Тобольская операция". В результате боев советские войска отступили на 150-200 км, потеряли около 20 тысяч чел. Но наступательный порыв белых иссякал. Полки также понесли тяжелые потери (около 25 тысяч убитыми и ранеными). Срочно требовались резервы. Дитерихс решил обратиться к пополнениям среди добровольцев. В Омске, Красноярске, Иркутске запестрели плакаты, призывавшие сибиряков последовать примеру армий генерала Деникина и идти добровольцами на фронт. Началось создание совершенно новых добровольческих подразделений - Дружин Святого Креста и Зеленого Знамени. 14 октября 1919 г. части советских армий перешли в контрнаступление. В течение десяти дней продолжались упорные бои. 25 октября Дитерихс отдал приказ об отводе армий за р. Ишим. Обвинив Дитерихса в пассивности, Колчак неожиданно столкнулся с твердым протестом: "Ваше Превосходительство, защищать Омск равносильно полному поражению и потере всей нашей армии. Я этой задачи взять на себя не могу и не имею на то нравственного права. Я прошу Вас меня уволить и передать армию более достойному". Дитерихс потерял веру в возможность ликвидации большевизма одними военными усилиями, без всеобщего национального подъема, без единства фронта и тыла. Для него становилось очевидным, что на данном этапе победа Белого дела невозможна. 4 ноября 1919 г. Дитерихс был отправлен в отставку. Армии Восточного фронта выступили в "Великий Сибирский Ледяной поход". Этот поход привел к поражению всего Белого движения в Сибири, гибели десятков тысяч солдат и офицеров, гражданских беженцев, самого Колчака и его министров. Вместе с женой Дитерихсу удалось доехать до Читы и далее в Харбин. Начался первый период его эмигрантской жизни. Теперь главной для него становилась забота о сохранении материалов об убийстве Царской Семьи. В течение 1920-1921 гг. он написал свой знаменитый труд "Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале". Труд Дитерихса стал первым венком на безвестную могилу Царской Семьи... Жизнь генерала в Зарубежье проходила тяжело. 1 июля 1921 г. родилась дочка Агния. Чтобы прокормить семью, 47-летнему Михаилу Константиновичу приходилось искать любую работу (даже в обувной мастерской). И лишь небольшие личные сбережения позволяли "сводить концы с концами"… После событий 1922 года и эвакуации Белых из Приморья, Дитерихс летом 1923 года приезжает с женой в Шанхай. Дитерихс не признал Манифест Великого Князя Кирилла Владимировича. Лозунг "Царь и Советы" вызывал у Дитерихса резкое отчуждение. Он вел переписку с Великим Князем Никитой Александровичем, внуком Императора Александра III. При этом Дитерихс считал, что встать во главе Белой борьбы представитель Династии может только после создания единого антисоветского фронта. Генерал продолжал верить в спасение России через возврат к Национальной Государственности. Но главным делом оставалась борьба. В течение 1931-1932 гг. вышел 31 номер редактируемого Дитерихсом журнала "Голос России". В последние годы жизни Дитерихс, из-за усиливающейся болезни легких, не мог уже руководить Союзом так, как того требовала обстановка. 8 октября 1937 года, в день Преставления преп. Сергия, игумена Радонежского, всея России чудотворца, в возрасте шестидесяти трех лет Михаил Константинович Дитерихс скончался. На его могиле установили каменный крест в старорусском стиле с лампадкой. Бурные события ХХ века не пощадили могилы генерала. В разгар "культурной революции" кладбище было уничтожено и на его месте построены жилые дома. Об убеждениях М.К. Дитерихса могут свидетельствовать его книга "Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале" [6], а также так называемое его "политическое завещание" [7]. Дитерихс, без сомнения был глубоко верующим православным человеком. По политическим убеждениям он был монархистом. Он действительно исповедовал принципа монархизма. Но о современных ему организациях монархистов он отзывался так: "все те, кто называет себя ныне монархистами, причисляют себя к таковым не по исповеданию принципов, понятий и религии монархизма, как идеологически мощного, объединяющего массу, общественность, государство - начал, а лишь по форме, по внешним осязаемым материальным проявлениям его. При этом форма и внешность обращаются ими в сущность, исчерпывая всю содержимость их монархического чемодана. Отсюда понятие ими идеи возрождения в России монархизма является для них только в формально-аксессуарном восстановлении трона, возведении на него того или другого из Романовичей, занятие при троне определенного придворного или административного положения и приведение всех прочих граждан России к "поднози трона" путем тех же чекистских мероприятий, изменив лишь название органов: охранка, жандармерия, гвардия и так далее. Вот, мне кажется, весь запас их идеологии и все их мировоззрение на монархизм вообще и в частности - на современные задачи монархического объединения и движения. Такой идеологией предполагается победить мировое большевистское движение и дать России мир и благоденствие, а себе... Этих взглядов и понятий я не разделяю, а потому к современному монархическому движению примкнуть не могу, какое бы имя не выдвигалось, как претендующее на трон, или для возглавления объединения и движения".[7] Его монархизм благороден, он готов на самопожертвование: "Рано или поздно, если только Господу угодно простить временное отклонение русского народа от Христа, он вернется прочно только к началам своей исторической, национально-религиозной идеологии, идущей от Христа и со Христом. А что я не увижу это спасение, а только мои потомки... Так разве для себя я вел братоубийственную войну и готов снова к ней? Разве для восстановления своих генерал-лейтенантских привилегий и для владения хутором Фоминским под Москвой? ... Что же из того? "Была бы Русь Святая и торжествовала бы предопределенная ей от Бога цель". А нам... Дал бы Бог сыграть лишь роль пчелы в улье на своем веку и умереть, хотя бы и не видя всего заполненного сота, не сознавая, что сот не был заполнен негодным материалом для долгого хранения, и не подделкой его, лишь для скорейшего завершения формы".[7] Дитерихс очень хорошо понимал причины поражения Белого движения: "Четыре года антибольшевистские русские элементы боролись не на жизнь, а на смерть. Были в их распоряжении и деньги, были в их распоряжении и выгодные международные политические комбинации, были и люди как вооруженные силы, было и неисчислимое количество всяких боевых и огнестрельных припасов и, тем не менее, ни одна из тех антисоветских организаций не выдержала и погибла в борьбе с Советской Россией. Причина тому - это мое глубокое убеждение и моя глубокая вера, как христианина - не было идеи борьбы". [4, стр. 220]. "Единственной существовавшей идеей, владевшей, пожалуй, всеми и объединявшей нас против Советской власти, являлась одна маленькая, не чистая уже, и уже, во всяком случае, не святая идейка: это жалкая идейка мести, ненависти к большевикам. Но такая отрицательная идейка не могла создавать прочного и национального братского или государственного объединения, ибо сама по себе носила в себе, как отрицательная, элементы разрушения, раздора, зависти, что и проявилось в течение всего пятилетнего периода Белого движения. Так было на всех фронтах". [7] Воплощением идеала единения Царя и Народа по мысли Дитерихса должен был явиться представительный орган - Земский Собор. Он был стать действительным представительством народа - по сословиям и группам населения, а не по политическим партиям. "Только Земский Собор и имеет моральное право именоваться органом действительно народного представительства, а ни в коем случае не партийной учредилки, палаты, думы и тому подобных западноевропейских человеческих измышлений, существующих для фальсификации народных волеизъявлений и обмана масс".[7] Он выражал уверенность в том, что Россия вновь непременно вернется к своим корням, но это произойдет только при моральном преображении народа, а не по воле отдельных лиц. "Что антихристово царство падет, я в этом ни минуты не сомневаюсь. Что оно, может быть, уже падает, и наши монархические организации совершат свое торжественное шествие к Москве и достигнут кремлевского трона - я допускаю. Но это не то. Это не воссоздаст истинной России Христа с ее религиозной идеологией и ее предопределением от Бога. Не вижу и не чувствую я всем моим существом, сердцем, душой и пониманием в массе ныне шумящих монархических организаций, не только идеалов любви по заветам Христа, но даже простой человеческой любви по долгу друг к другу, как к братьям по несчастью и судьбе". [7] К сожалению, Дитерихсу не удалось при жизни увидеть воплощение своих идей в жизнь. Но эти идеи он свято исповедовал и следовал им. Он оставил их нам как завещание потомкам, и в наших силах сохранит эти принципы, эти идеи доля будущих поколений |
